Отправлено: 20.11.13 14:59. Заголовок: "Война фальшивок и Раскол" Д.А. Урушев

цитата:

Большинство исторических и литературных фальсификаций (например, «Велесова книга» или «Краледворская рукопись») давно разоблачены историками, но некоторые продолжают жить, порождая новые мифы. Таково старообрядческое сказание о Курженском Cоборе 1656 года.

click here



Скрытый текст

Большинство исторических и литературных фальсификаций (например, «Велесова книга» или «Краледворская рукопись») давно разоблачены историками, но некоторые продолжают жить, порождая новые мифы. Таково старообрядческое сказание о Курженском Cоборе 1656 года. Поморские палеографы В 1718 году в типографиях Санкт-Петербурга и Москвы по распоряжению царя Петра I и по благословению иерархов синодальной Церкви была напечатана книга, призванная убедить «растерзателей ризы Христовой» – староверов – в необходимости и правильности богослужебных реформ царя Алексея Михайловича и Патриарха Никона. В книге были опубликованы два древних сочинения: «Соборное деяние на еретика Мартина» 1157 года и фрагмент из «Требника» митрополита Феогноста 1327 года. В «Соборном деянии» осуждался некий «еретик армянин мних Мартин», учивший на Руси тому, что с середины XVII века стало называться старообрядчеством, например, двуперстному крестному знамению. В «Деянии» его учение объявлялось «жидовской, армянской и латинской ересью» и проклиналось. Из «Требника», переведенного с греческого языка «по прошению» московского митрополита Феогноста и «по повелению» великого князя Ивана Калиты, был взят текст, приписываемый Иерусалимскому Патриарху Софронию. В нем также осуждались церковные традиции, защищаемые староверами. Таким образом, «упорным ревнителям мнимой старины» были предъявлены два древних документа, из которых следовало, что Православной Церковью задолго до Алексея Михайловича и Никона были прокляты и осуждены те богослужебные обряды, которые на Руси назывались «старыми». Получалось, что староверы защищали не «преданья старины глубокой», а новшества, к тому же еретические. Сомневающимся в древности и истинности напечатанных сочинений «повелением царского пресветлого величества» разрешалось ознакомиться с их оригиналами в московской типографии «без всякого страха и без сомнения». Этим воспользовались староверы, удивленные неожиданным появлением столь важных исторических источников. Из далекого Поморья, из Выговской пустыни в Москву «не единожды» приезжал старообрядец Мануил Петров. Ему удалось осмотреть рукописи. Они лежали в типографии на столе, прикованные к стене «изрядною цепию, дабы или не были кем унесены или инако как пропали». При рукописях постоянно находился монах. Но когда он отлучался, старовер «в желаемой свободе» рассмотрел книги и увидел «все качества ухищренные и дивное смешение новости с древностию, простым очесам почти и непонятное». Петров внимательно изучил рукописи и подробно описал их (почерк, переплет, выделка пергамента, манера скрепления листов). На основании летописей и сведений, сообщенных Мануилом, насельники Выговской пустыни пришли к однозначному выводу: «Соборное деяние» и «Требник» Феогноста – не древние рукописи, а новейшие подделки, причем весьма неумелые. Этот вывод пространно изложен в знаменитых «Поморских ответах» – одном из главнейших памятников старообрядческой литературы. Современный историк Владимир Козлов пишет, что разоблачение фальшивок привело авторов «Поморских ответов» «к настоящему научному подвигу, вылившемуся в создание первого в России источниковедческого, палеографического и лингвистического труда, который предвосхитил своими наблюдениями, методикой и выводами достижения последующей историко-критической мысли». В XVIII–XIX веках некоторые историки пытались оспаривать «Поморские ответы», но безуспешно. Сейчас никто не сомневается в том, что «Деяние» и «Требник» – фальсификации, сработанные священнослужителями синодальной Церкви. Однако староверы из Поморья, блестяще разоблачившие подделки, не могли и предположить, что через полвека фальсификацией исторических источников займутся их последователи. В поисках «истинной» Церкви К концу XVII столетия старообрядцы начали испытывать острую нужду в духовенстве. Священники, рукоположенные до Никона, умирали, а архиерея, который сочувствовал бы старообрядцам и рукополагал бы для них новых попов, на Руси не было. В таком случае единственным источником священства становился епископат официальной Церкви, которую староверы считали еретической. В это время старообрядчество разделилось на два направления – поповщину и беспоповщину. Беспоповцы считали, что в мире чувственно (в лице Патриарха или царя) или духовно (в виде «никонианской ереси») воцарился антихрист. Наступили «последние времена», близок конец света, истинная Церковь бежала в пустыни, леса и горы, священство прекратилось, а вместе с ним прекратились и церковные таинства. Решив устраивать свою духовную жизнь без попов (отсюда и название), беспоповцы отказались от большинства таинств, сохранив как «нужнейшие» лишь крещение и исповедь, совершение которых доверили особо избранным мирянам – наставникам. Историк Сергей Зеньковский называл приверженцев этого учения «радикалами-пессимистами», «считавшими, что благодать Господня иссякла в Церкви и поэтому ни священство, ни таинство причастия не могут существовать в этом грешном мире». «Радикалов-пессимистов» Зеньковский противопоставлял поповцам, «традиционалистам-оптимистам», «признававшим священство, полноту таинств и возможность нормальной христианской жизни на земле». Поповцы не считали антихристом ни царя, ни Патриарха. Они верили, что истинная Церковь, священство и церковные таинства пребудут до скончания мира. Поэтому они принимали в свои общины священников, рукоположенных в официальной Церкви. Признанным идеологическим и культурным центром беспоповщины стала Выговская пустынь в Поморье, основанная в 1694 году. За полтораста лет существования (пустынь была разорена властями в середине XIX столетия) здесь сложилась оригинальная литературная школа, сумевшая органически соединить древнерусские традиции с литературными явлениями эпохи барокко. Ее основателями и самыми яркими представителями были братья Денисовы – Андрей (1674–1730) и Семен (1682–1740). Наиболее значительный совместный труд братьев – «Поморские ответы». Перу Семена Денисова принадлежат два исторических сочинения – «Виноград российский» и «История об отцах и страдальцах соловецких». Традиции Денисовых продолжил Иван Филиппов (1661–1744), написавший фундаментальную летопись «История Выговской пустыни». Курженский Собор В 1765 году в Москве проходил совместный Собор поповцев и беспоповцев, посвященный проблеме поисков архиерея – постоянного источника священства. Выговскую пустынь на нем представлял начетчик Андрей Борисов (1734–1791). Разногласия помешали соборянам договориться о чем-либо, но каждая сторона пришла к своим выводам. Поповцы решили искать епископа, согласного перейти в старообрядчество. Беспоповцы еще более убедились в невозможности иметь священство в «антихристовы времена». А в 1779 году в Москве состоялся Собор поповцев. На него ученый инок Иона Курносый привез сочинение «История о бегствующем священстве», в котором богословие поповщины возводилось к епископу Павлу Коломенскому, почитаемому первомученику старой веры, завещавшему принимать «беглых попов» – священников, переходящих в старообрядчество из «никонианской ереси». Иона утверждал, что «списал историю с готовой, а кто ту историю писал, того не ведает».

 Отправлено: 20.11.13 15:07. Заголовок: http://papanda.livej..

 Отправлено: 21.11.13 16:53. Заголовок: Не понимаю смысла пу..

Не понимаю смысла публикации статьи-себя пропиарить?Или грант какой от РПЦ МП автор получил...

 Отправлено: 25.11.13 17:14. Заголовок: А вот что умные люди..

А вот что умные люди на вышеназванное не пойми что(ибо на статью ну никак не тянет) на самстаре ответили:

10 chudin (Вчера 21:01)

К величайшему сожалению, автор не указывает, постановления каких соборов староверов-беспоповцев содержат прямые ссылки на Сказание о Куржецком соборе. Да и указать вряд ли сможет. А если таких отсылок в-принципе нет, то можно ли говорить, что предполагаемые постановления Куржецкого собора являются чуть ли не краеугольным камнем, с помощью которого "нехорошие" беспоповцы обосновывают свою позицию? Наоборот, отсутствие ссылок на это "Сказание" со стороны большинства беспоповских авторов показывает, что данная версия деяний Куржецкого собора не вызывала к себе абсолютного доверия и раньше в среде беспоповцев, а нормы, приведенные в них, не рассматривались в среде староверов, не признающих священства, как нормы канонического права. Мнения отдельных начетчиков - не в счет.
Далее, утверждение, что если под деяниями Собора не могли стоять подписи некоторых из участников, то и самого Собора якобы не было - логически некорректно. Собор мог быть, но в дальнейшем его деяния могли быть искажены, в том числе путем внесения имен не бывших на нем иерархов. В данном случае фальсификацией являются подписи участников Собора, а не самого Собора вообще, а это, как говорится, таки совсем другой коленкор...
Ну и конечно, совсем абсурден (миль пардон) вывод о том, что "беспоповское богословие немыслимо без деяний Куржецкого собора..." Сам же автор в нескольких абзацах настойчиво доказывает, что отцы раннего беспоповства и понятия не имели об этом Соборе, и тут - бац! Оказывается, они на нем основывали свое богословие! Опять же, где тут логика?
"Пессимистическое" богословие беспоповцев было окончательно сформулировано уже в кон. XVII в. на новгородских соборах Феодосия Васильева безотносительно появления Сказания о Куржецком соборе. То, что Аввакум назван поповцем - нелепо. Хорошо, что его хоть сторонником Белокриницкой иерархии не назвали! Когда жил и творил Аввакум, никакого разделения на поповцев и беспоповцев не было, т. к. были живы попы дониконовского поставления. Когда вопрос о новых попах перед староверами встал ребром, как раз и появились постановления новгородских соборов.
Ну и, наконец, насчет "оптимизма" ранних отцов староверия. Аввакум во многих своих сочинениях прямо называет деятелей никонианской церкви "антихристами", "шишами антихристовыми", "предотечами антихристовыми", благословение никониан - "антихристовою печатью" и т. д. "Столпы поколебашася наветом сатаны. Патриархи изнемогоша, святители падоша и всё священство еле живо, - Бог весть, - если не умроша" - это его же слова из челобитной царю Федору Алесеевичу, написанной еще в 1670-х гг. Т. е. уже в это время Аввакум чувствовал, к чему ведут процессы в обществе, которые к самому кон. XVII в. стали уже совершенно очевидными. Напомню, что все эти мысли, настойчиво повторяемые в сочинениях Аввакума, подлинность которых совершенно очевидна, были осуждены поповцами в т. н. "Окружном послании" как "беспоповские заблуждения".
Ну и, наконец, резюмируя сказанное раньше. Полуправда страшнее лжи, потому, что откровенные небылицы распознать легче, чем сложный мудреный подлог с примесью правды. Является ли СКАЗАНИЕ о Куржецком Соборе абсолютным подлгом - еще нужно доказать, но вот то, что многие факты в приведенной выше статье - явная тенденциозная фальсификация - уже совершенно очевидно.

11 Aleko (Сегодня 16:37)

Сказание о Куржецком соборе по сути является полулегендарной повестью, и никакие соборы староверов-безпоповцев никогда не ссылались на его решения и не ставили в основу своей апологетики. Это сказание сродни сказанию о Беловодье. Т.е. часть литературного наследия староверия именно так и следует его воспринимать. (а то поповцы пытаются опровергнуть то, чего безпоповцы и не утверждают)
Что касается самой Куржецкой обители, то игуменом там был известный в староверии Досифей (примерно до 1685 г.). Так же известно, что на Куржеце проживали многие известные лидеры староверия, среди них Ефросин Куржецкий (автор послания против гарей), инок Епифаний (соузник Аввакума), инок Корнилий Выговский и др. Вполне мог быть и еп. Павел Коломенский, так как Палеостров, где он первоначально находился в ссылке находится не так далеко от Куржецы (ок. 200 км.).
Известно так же, что одним из руководителей староверов во время "Хованщины" и прения о вере в Кремле (1682 г.) был инок Сергий, привезший письма и челобитные в защиту Старой веры. Этот Сергий был посланником игумена Досифея и прибыл в Москву именно из Куржецкой обители. Игумен Досифей в 1670-80-х. гг. вполне заслуженно считается руководителем всего староверия, и именно в это время местом его основного пребывания является Куржецкая обитель, где как не здесь, вдали от больших городов, была возможность проведения Соборов.
Возвращаясь к Куржецкому Собору можно сказать, что информации о нем почти нет, его постановления и список участников это безусловно позднее сочинение (кстати в оригинальной повести говорится о том, что многие из его "участников" лично не присутствовали, а прислали своих представителей), тоже можно сказать и о дате. Но в тоже время отрицать саму возможность проведения такого собора (совещания) в Куржецкой обители безосновательно, дыма без огня не бывает, в то время вероятно во многих местах собирались ревнители древлего благочестия и обсуждали ситуацию в стране и в Церкви и планировали какие то действия, вырабатывали определенные решения (как например Собор в Москве 5 авг. 1667 г. "в доме некоего христианина, гонения лютаго ради" на котором принимал участие протопоп Аввакум, иг. Досифей и др. и на котором отвергли истинность никоновских таинств (см. словарь Вургафта-Ушакова, 1996)).
В то же время беглопоповцы действительно в качестве канонических основ своего положения приводят решения Керженского собора, достоверность и авторитетность которого так же весьма сомнительны. В истории поповцев фальсификации и подлоги, замалчивание и утаивание идут на протяжении всей истории, одна только история с мощами Персидских мучеников чего стоит, по принципу "цель оправдывает средства".